Сегодня ни одна экскурсия по центру столицы не обходится без посещения палат Аверкия Кириллова и храма Николы Чудотворца на Берсеневке.
К 4‑й странице обложки
«Перед вами – одно из чудес древней Москвы, благодаря которому она по сей день зовётся Белокаменной и Златоглавой» – эта фраза стала уже литературным штампом для гидов по Замоскворечью.
В Интернете существует довольно много видеороликов о Берсеневке, включая и сюжеты от центральных российских телеканалов. Можно найти в социальных сетях и фото экскурсии – с подписями и даже пространными комментариями. Так, под великолепными фотографиями, за которыми видно почерк профессионального фотографа, мы нашли следующее признание в любви к этому Святому Месту:
«Мой самый любимый храм из всех существующих – вот этот пряничный домик, церковь Святого Николы Чудотворца на Берсеневке (Берсеневская набережная, дом 18, от метро Кропоткинская по Патриаршему мосту на правый берег Москвы-реки). По мнению многих исследователей, это старейший храм Замоскворечья. Ещё в XIV веке здесь располагался Никольский на Болоте монастырь, в котором была деревянная “Церковь Николы на Песке, зовумая Борисова”. Кто здесь побывал хотя бы один раз, его будет снова и снова тянуть сюда, как магнитом. Переступив невидимую границу Кирилловых Палат, уставшая от суеты и шума большого города душа вдруг совершенно неожиданно обретает здесь созерцательный покой – как бы открывается дверь в иной мир, и сердце начинает стучать в ином ритме. Ритме Вечности, ритме молитвы».
Почему так? Этот психологический эффект игумен Кирилл (Сахаров) объясняет в программе «Московские древности» на одном из московских телеканалов: «Это очень намоленное место, которое было избрано для молитвенного служения с глубокой древности».
Само название этой местности – «Берсеневка» – краеведы выводят от боярина Ивана Никитича по прозвищу Берсеня, который обитал здесь в XV веке и был царским садовником, то есть присматривал за огромными царскими садами, занимавшими всё пространство от Москвы-реки до Старицы (старого русла, где ныне водоотводный канал). Боярин Иван Никитич Берсень-Беклемишев – потомок знатного московского рода, чьи предки сражались вместе с Димитрием Донским за свободу нашего Отечества, против войск Мамая, а потом брали участие в строительстве Кремля, так что и поныне одна из кремлёвских башен носит название Беклемишева. Прозвище же своё боярин получил то ли от крыжовника (по-древнерусски – «берсень»), который в обилии произрастал в царских садах, то ли за свой колючий язык и непокорный нрав.
Как бы там ни было, корень топонима «Берсеневка» без всяких сомнений восходит к слову «берсень», и ученик пятого класса выстроил бы такой однокоренной ряд родственных слов: Берсеневка – Берсеня (человек с колючим языком) – берсень (или крыжовник).
Крыжовник же был не просто популярной садовой культурой у наших предков, а растением сакральным – как некий древний христианский символ. Краевед Елена Озерова в программе ТРК Москва 24 «Московские древности: Берсеневка» так объясняет эту символику: «Наши предки крыжовник называли ещё русским виноградом. А виноград в Евангелии считается священным растением, символом Царствия Небесного: “Аз есть истинная виноградная лоза, а Отец Мой – Виноградарь” (Ин 15: 1–2) – обращается Христос к своим ученикам».
К слову, наш известный российский селекционер Иван Мичурин называл крыжовник «Северным виноградом» и вывел более десяти сортов этой витаминной ягоды – на разный вкус и цвет. Благодаря своей неприхотливости и выносливости к морозам, крыжовник был любимой садовой культурой и в древнерусских монастырях, о чём есть упоминания в самых древних летописях. Очевидно, его выращивали и монахи Никольского на Болоте монастыря. Хоть сам монастырь упоминается только в летописях XIV века, его название «Старый Никола на Песках» позволяет предположить, что он здесь существовал с глубокой древности, едва ли не от основания самой Москвы, которая и название своё получила от местной реки.
К такой версии склоняется и ведущий программы «Московские древности», когда, стоя на Патриаршем мосту, так начинает свой рассказ-путешествие по Берсеневке: «Берсеневка – древнейшая обитаемая часть Замоскворечья, исторически связанная с бродом или перевозом через Москву-реку, где началась сама Москва. Кремль и прикрывал изначально эту переправу – важнейшая национальная магистраль из Новгорода в Рязань, из Новгорода в степь, по которой проходили главные торговые пути Древней Руси».
А поскольку эти болотистые и необжитые места были мало интересны для людей семейных, то логично предположить, что именно монахи Староникольского монастыря и осуществляли эту переправу, они же и построили для её защиты от лихих людей небольшую деревянную крепость – Кремль, где со временем возникло купеческое поселение, которое особенно начало разрастаться во времена монгольского нашествия на Русь. Такое предположение кажется ещё более правдоподобным, если учесть, что на Соловках и Валааме до сего дня именно монахи в лодках являются главными перевозчиками для путешественников и паломников.
К этим историческим исследованиям, для понимания сокровенных смыслов этого древнего места, необходимо добавить культурологический контекст, а именно – значение и роль крыжовника как садовой культуры в истории Древнего мира.
Изумрудная ягода (легенда, связанная с императрицей Екатериной Великой) – Христова ягода (раннехристианская символика) – Христов терн (древнегерманские сказания) – Русский виноград (древнерусская народная традиция) – этимологический круг сомкнулся. А из всех этих смыслов и значений можно вывести следующую историческую формулу для фильма или книги о древней Москве: «Берсеневка – Русский Виноградник».
И в завершении нашего культурологического исследования – немного кельтского, древнеримского и древнегерманского эпоса: квинтэссенция народных сказаний о крыжовнике.
Берсень, или крыжовник, или русский виноград, – он же Христов терн в кельтской и германской культуре, потому что терновый венец Спасителя, по преданию, был сделан именно из колючих ветвей дикого крыжовника, который римляне завезли с каменистых берегов Средиземного моря в покорённую Иудею как любимое своё лакомство, которое к тому же использовали как средство от ожирения и лёгкое мочегонное. Неприхотливый кустарник, который не требовал большого ухода, давал сладкие ягоды, в которых 17 процентов составляла сахароза – больше чем в клубнике, но самое главное – кладовая витаминов и минералов, необходимая для нормализации обмена веществ в организме. Компоты, кисели и варенье из крыжовника были любимым лакомством римской знати, в том числе, очевидно, входили в меню дома Понтия Пилата, правителя Иудеи. После смерти Спасителя первые христиане особо почитали крыжовник как некое священное растение, как символ, напоминающий Его терновый венец, а красную спелую ягоду, которую рождали его колючие ветви и которая напоминала кровавые капли пота на лике Христа, так и называли – ягода Христова. Именно с распространением христианства по всей Римской империи связано победное шествие по странам и континентам такой садовой культуры, как крыжовник, – растения культового и символического.
У наших же предков берсень, или крыжовник, был ещё особо популярным как самая ранняя медоносная культура. Когда цвели кусты крыжовника, то они были буквально облеплены роями пчёл. Мёд с крыжовника был первым урожаем у древнерусских пчеловодов – раньше разнотравья.
Итак, Христов терн, или Русский виноград, Берсеневка – символический ряд, отображающий всю трагедию и величие нашей русской истории…
Источник: НИР №7, 2025
Владимир КАРАГОДИН