80 лет назад состоялось главное событие XX столетия – советские войска разгромили фашистов. Мы редко задумываемся о том, что бы произошло с миром, если бы СССР проиграл
в этой войне. Фашисты не скрывали, что планировали стереть с лица земли Россию, советского и русского человека и установить над миром свою абсолютную диктатуру. Сотни миллионов людей были бы уничтожены по причине маниакального чувства превосходства над другими народами, которое фашисты культивировали в своём народе. Мир погрузился бы в мрачную диктатуру недочеловеков, возомнивших себя сверхчеловеками.
Почему русский Иван, плоть от плоти тоталитарного общества, как утверждают либералы, победил немецкого Ганса? Причин много, но главное заключается в том, что Иван оказался на правильной стороне истории. Россия, называвшаяся тогда Советским Союзом, была весьма несовершенным государством и обществом, совсем недавно пережившим трагедию гражданской войны, голод 1933 года, в результате которого погибло несколько миллионов человек, и ужас репрессий. Не будем отводить глаза от тёмных пятен отечественной истории. Но мы были страной великого дерзновения, трудового героизма, которому скоро предстояло стать героизмом военным, устремления к мечте о справедливости, наиболее ярко выраженной Маяковским: «…здесь будет город-сад!». Мы были страной, решившей утвердить принципы братства между народами, культ знания, воли к покорению нового, которая уже через пятнадцать лет после Победы воплотилась в полёте Гагарина в космос. Конечно, мы, как страна крайностей, совершили на этом пути немало ошибок, и одним из главных негативных деяний было отвержение христианской веры и проявление жестокости по отношению к священнослужителям и верующим, но на глубинном, духовно-генетическим уровне эти христианские коды в нашей душе остались. Потому Бог Истории был на нашей стороне.
Но как гласит пословица: «Бог-то Бог, да и сам не будь плох». И мы готовились к войне задолго до её начала. Как сказал в 1931 году тогдашний руководитель советского государства: «Мы отстали от передовых стран на 50‒100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». Действительно, отставание было очень серьёзным, что было связано с огромными потерями, которые Россия получила после разрушения Российской империи, Октябрьской революции, гражданской войны и западной интервенции, имевшей место с 1918 по 1921 год. (До революции мы находились на пятом месте в мире по экономическому развитию.)
С помощью сталинской индустриализации и рывка во всех сферах жизни к 1941 году мы, конечно, совершили рывок, но и у нацистской Германии благодаря захвату Европы экономика получила мощное развитие. Мы всё равно были существенно слабее коллективного Запада. Но всё-таки народ и власть собрались в кулак и на протяжении двадцати лет в неимоверном напряжении работали на победу – и когда строили заводы и создавали военную промышленность, и когда отчаянно сражались с врагом и трудились в тылу, и когда восстанавливали разрушенную промышленность, деревни и города. Мы сумели пробежать это расстояние и перенеслись на выросших у народа крыльях через бездну.
Уроки победы в простой истине, которую люди забывают: когда хочешь получить большой результат, к нему нужно готовиться задолго. Мы победили, потому что были мобилизованы на правильный результат и наша мотивация была высокой. Но когда пришёл застой и жители нашей страны захотели расслабиться и пожить для себя, это в конечном счёте оказалось роковым для нас. Историческое зло России заключается в неизжитой установке на расслабленное беззаботное существование. Но мобилизация позволила нам одержать победу.
Благодаря нашей Победе была сокрушена Британская империя и рухнула колониальная система, во всех странах начал утверждаться 8-часовой рабочий день, стали появляться профсоюзы, худо-бедно боровшиеся за права трудящихся, появилась система социальной защиты, стал утверждаться культ труда. Благодаря нашей Победе и нашей стране состоялся Нюрнбергский процесс, и фашистское руководство получило заслуженное возмездие. Благодаря Победе неблагодарные страны Восточной Европы, превращённые в фашистские колонии, были освобождены от гитлеровской диктатуры и обрели независимость, а в ряде случаев получили территориальное приращение, как та же Польша. Благодаря Победе и принципам Ялтинской конференции человечество получило историческую передышку и более справедливое мироустройство – ведь с 1945 года в течение 77 лет в Европе не было больших войн!
Сказанное выше хорошо известно всем думающим людям, но за последние годы мы стали утрачивать плоды Победы, а наши геополитические противники по всему миру принялись переписывать историю в свою пользу. И они преуспели в этих лживых манипуляциях с общественным сознанием – сегодня большая часть молодёжи, например, в Японии думает, что это мы, а не американцы, сбросили на Хиросиму атомную бомбу, и что не мы, а союзники в 1945 году победили фашизм. Если бы мы вовремя не спохватились, и наша молодёжь сегодня думала бы о Победе почти так, как западная.
Уроки Победы в том, что, сокрушая врага, мы вкладывались не только в вооружение, но и в дух, в культуру, в литературу. Героический и одухотворённый образ бойца Красной армии, уходящего на фронт с томиком Пушкина в походном ранце, ещё предстоит осмыслить. Восхищает и культурная политика советского руководства, сумевшего задействовать огромный потенциал литературы и искусства на достижение Победы. Взять ситуацию с книгами и библиотеками. Ведь фашисты уничтожили 43000 общественных библиотек, в которых хранилось более 100 миллионов книг. Но несмотря на сокращение тиражей по сравнению с довоенным периодом, во время войны не прекращалась работа по изданию книг русских классиков, выходили собрания сочинений и отдельные произведения Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Толстого, Тургенева, Лескова, Чехова. Причём потребности населения в книгах в целом удовлетворялись, и государство об этом заботилось: так, на заседаниях бюро Новосибирского обкома партии вопросы печати и литературы в 1943 году рассматривались 54 раза, в 1944 году ‒ 44 раза.
Нельзя не вспомнить, что великая песня войны «Вставай, страна огромная!» появилась через два дня после начала Великой Отечественной войны и с октября начала ежедневно звучать каждое утро на всесоюзном радио после боя курантов, поднимая народный дух. К сожалению, сегодня, на 19 апреля 2025 года, 1151-й день спецоперации (81 процент времени Великой Отечественной войны, продлившейся, как известно, 1418 дней), мы не создали в искусстве ничего подобного песне Александрова и Лебедева-Кумача, не провели всероссийского конкурса с достойным вознаграждением, не призвали к народному творчеству на эту тему. Ну а если бы такой одобренный государством шедевр появился, разрешили бы его ежедневно демонстрировать наши коммерчески ориентированные радио- и телестудии? Конечно, Великая Отечественная война и специальная военная операции – два разных события, и трудно представить себе появление некоей копии песни Александрова и Лебедева-Кумача, поскольку нам противостоит сегодня не чужой враг, а братский народ с временно помрачённым сознанием, за спиной которого, как и во время фашистского нашествия, стоит коллективный Запад. Да и к стратегии военного строительства, которая осуществлялась тогда, сегодня тоже стоило бы присмотреться: освободив любой крупный разрушенный фашистами город, советские власти в первую очередь строили два здания как символ единства духовного и материального фактора в истории и жизни – железнодорожный вокзал и оперный театр.
Уроки Победы заключаются также в единстве фронта и тыла и недопустимости критики верховной власти: этого не было тогда (хотя военные спорили между собой, какой путь правильнее) и не должно быть сейчас. Нужно сближать боевую и тыловую жизнь. Советская власть не повторила ошибок царской власти, при которой в каком-нибудь 1916 году Петербург утопал в кабацком кафешантанном угаре и разрыв между окопной и столичной жизнью был как никогда велик. Всё для фронта, всё для победы – эта идея стала смыслом жизни для каждого человека, в том числе и молодого, трудящегося или учащегося в тылу.
Уроки великой Победы и в том, что когда их осмысливаешь сегодня, то понимаешь справедливость строк поэта Юрия Кузнецова: «Потому что Третья мировая началась до Первой мировой». Наши отцы и деды не занимались геополитикой, но чувствовали эту истину нутром, в отличие от многих пацифистски настроенных представителей либеральной интеллигенции 60-х годов и особенно наших дней, отрицающих святость этой войны и готовых на любую национальную капитуляцию, лишь бы государство не встало на путь более глубокой мобилизации, чем та, что имеем сегодня.
Великая Отечественная война, закончившаяся Победой, привела к подъёму религиозных настроений в стране, подтвердив старую истину о том, что на фронте атеистов не бывает. Речь идёт не только о случаях чудесного спасения тех, кто уверовал, и не о стихийной религиозности тех, кто пережил ужасы войны. Речь о повороте Церкви к государству, произошедшем с первого дня войны. Уже 22 июня митрополит Московский и Коломенский Сергий (Старогородский) выступил с посланием ко всем православным христианам, в котором подчеркнул, что Церковь находится на стороне народа и государства, и выразил уверенность, что «с Божией помощью и на сей раз народ развеет в прах фашистскую вражескую силу». Это воззвание было названо «К Пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви», и его немедленно распространили по всем уцелевшим приходам, после чего во всех храмах СССР стали читать специальную молитву о победе над врагами. После этого и другие священнослужители стали вслед за митрополитом посылать различные патриотические воззвания, и власть не чинила в этом никаких препятствий. Подобный поворот отношения к советской власти со стороны Церкви произошёл несмотря на то, что за первые годы советской власти церковь подверглась невиданным гонениям, а непосредственно перед войной, с 1937 по 1938 год (ежовские репрессии), было расстреляно 86 200 священников, и ещё 3000 было убито с 1940 по 1941 год. В дальнейшем священники СССР активнейшим образом участвовали в защите Родины. А 4 сентября 1943 года в Кремле состоялась судьбоносная встреча Сталина с тремя иерархами Русской Православной Церкви, после которой в религиозной политике СССР начался коренной перелом.
Священнослужители Русской Православной Церкви нередко участвовали в войне, помогая воинам ‒ как и полагается пастырям, мирными способами: они укрывали солдат в храмах и своих домах, были связными с партизанскими отрядами, отпевали погибших воинов. Нельзя забывать, что за годы войны верующие собрали и передали в фонд обороны страны 300 миллионов рублей, на которые были построены 40 танков Т-34 и эскадрилья истребителей «Александр Невский». Но целый ряд священнослужителей, прежде чем они после войны надели рясы, служили в рядах Красной армии и совершали боевые подвиги. Будущий Патриарх, митрополит Ленинградский Алексий I (Симанский) оставался в городе на Неве весь страшный период блокады, выступал с патриотическими воззваниями, призывая граждан сражаться с врагом с оружием в руках, и впоследствии был награждён медалью «За оборону Ленинграда». Будущий Патрирх Пимен (Извеков) был во время войны заместителем командира роты, митрополит Калининский и Кашинский Алексий (Коноплёв) был награждён медалью «За боевые заслуги», архимандрит Алипий (Воронов) в 1942‒1945 годах был участником ряда боевых операций в качестве стрелка в составе 4-й танковой армии и завершил свой доблестный воинский путь в Берлине. Лука Войно-Ясенецкий, томившийся в застенках, добился освобождения переводом в красноярский эвакуационный госпиталь и был его главным хирургом, делая в возрасте 64 лет по три-четыре сложнейших операции в день.
Влияние Церкви на Победу было разнообразным, иногда прямым, а иногда и косвенным, – нередко героями войны были дети, но чаще внуки священнослужителей. Наиболее яркий известный пример – Зоя Космодемьянская, дед которой, Пётр Иоаннович Космодемьянский, был сельским священником, замученным за свою веру во время революции.
К сожалению, советское руководство, которое даже планировало после Победы дать большие преференции Русской Православной Церкви и одновременно с этим ввести некие христианские идеи в сознание народа через светские каналы и университетские кафедры, отказалось от этих планов. Но в мире в религиозных институтах происходили сложные процессы, которые советская власть сумела правильно развернуть в сторону национальных интересов. Если в годы Второй мировой войны Константинопольский Патриархат первоначально находился под некоторым влиянием нацистской Германии, то в дальнейшем он всё более противостоял ему. Константинопольский Патриарх Вениамин I признал выборы Патриархом Московским и всея Руси митрополита Сергия (Страгородского), и к концу войны связи Константинопольской и Русской Церквей не только возобновились, но и существенно укрепились. Нацистская угроза вынудила церковных иерархов сблизить свои позиции даже по каноническим вопросам. И в этом есть заслуга и церковной политики советской безбожной власти.
Наш журнал в этом номере даёт несколько материалов, имеющих отношение к славной дате, – рассказ о Храме вооружённых сил, статью писателя-историка, кандидата педагогических наук Владимира Карагодина об иконе «Великая Победа», а также о книге «Великая Победа. Митрополит Гор Ливанских Илия (Карам)», посвящённой святителю Илие, сыгравшему свою незримую роль в Победе СССР над фашистами, а также очерк писателя Николая Головкина и рассказ писательницы Валентины Савельевны Колесниковой о её военном детстве в условиях оккупации.
Источник: НИР №5, 2025
Сергей КЛЮЧНИКОВ