Интересная статистика: треть людей относится к современным биотехнологическим открытиям и достижениям как к катастрофе, ещё треть – как к источнику возможного изобилия во всём
(и те и другие правы), ещё же треть более проактивно относящихся к рискам и успехам биотехнологий говорят: поживём – увидим, к чему всё приведёт, ведь возможности действительно хорошие. И они тоже правы. Может быть, даже больше, чем другие.
Доктор биологических наук, академик РАН С. В. Нетёсов даёт такое определение: «Термин “биотехнология” состоит из трёх греческих корней: βίος, εχνε и λόγος. Первый означает “жизнь”, второй – “умею”, третий – “слово”, “мысль”, “смысл”, “понятие”, “число”. Сам термин означает способность получить какой-то продукт с использованием живых систем или их компонентов». Если, в соответствии с виденьем уважаемого академика Нетёсова, специалиста в этой области, перевести это слово с латыни, то получается Жизнь–Умею–Изменить. Возникает естественный вопрос для каждого из нас: как возникла для нас эта возможность изменения жизни, и по сути глобальная?
Любое техническое, технологическое средство не имеет определения – хорошо или плохо. Обычным ножом можно вырезать из дерева игрушки для детей, или готовить прекраснейший ужин для семьи – или убить человека… Это очевидно.
Есть ещё один аспект, крайне важный. Он вне поля очевидной этики. Чтобы подойти к нему, имеет смысл привести такой пример из реальной жизни.
В Новосибирске, где проживает и автор этих строк, произошло следующее, очень маленькое для большого города событие, но так или иначе имевшее резонанс по этическому осмыслению во врачебной среде, участником которого мне и самому пришлось быть. Молодой опытный врач, хирург-педиатр, назовём его Сергей (имя изменено), поставил ребёнку страшный диагноз. Это было блестяще с точки зрения медицины – при самых минимальных признаках, чуть ли не по наитию, поставить и доказать редкое событие. Это означает, что можно начать правильное лечение на самых ранних стадиях – это высший пилотаж в медицине! Случилось так, что с Сергеем мы встретились после того самого дежурства. Вместо нескольких минут проговорили около часа. Слова Сергея: «Понимаешь, я не знаю, нужно ли было мне вообще найти этот диагноз. Это тяжёлая онкология. Если бы я его пропустил, не заметил, через три месяца всё было бы очевидно, болезнь развилась бы уже без шансов на операцию, было бы уже поздно, ребёнку назначили бы поддерживающее лечение, он прожил бы ещё три месяца… А сейчас мы проведём операцию, очень обширную, удалим много ткани, и ребёнок фактически станет калекой… А выживаемость при химиотерапии при этом заболевании – несколько лет. Процент выздоровлений не очень большой. Получается, что я обрёк ребёнка на мучения»… Вот такой вопрос возник у прекраснейшего доктора к самому себе. Он не думал о том, что проявил себя как суперпрофессионал, он вообще не думал о себе, а лишь о том, какие страдания он может причинить ребёнку. Эта история, с подачи самого доктора Сергея, обсуждалась многими врачами определённого круга. Как свидетель результатов и дальнейших обсуждений, могу сказать, что основной вывод можно сформулировать так: делай что должно, и будь что будет. Это понятная неизбежность любого врача, прямой долг. А самое главное – независимо от нашего отношения всё же жизнь нужно поддерживать до конца любыми способами. Этот этический принцип в нашем социуме остаётся основным: жизнь дана каждому, и мы должны её оберегать.
Наш этический выбор состоит не в постановке диагноза, а в отношении к нему. Постановка диагноза – вне нашей компетенции. Наше государство окружено со стороны недружественных стран лабораториями не просто микробиологическими и биотехнологическими, но ещё и направленными на воздействие, путём генетического анализа, на этносы России с целью их уничтожения. Наверняка и наши специалисты включены в борьбу против этого. Лет через пятьдесят узнаем о результатах. Нам важнее видеть то хорошее, что дают биотехнологии. Те, которые «жизнь–имею–смысл».
Биотехнологии уже давно меняли нашу жизнь, а сейчас частота их встречаемости в самых разных сферах жизни растёт почти по экспоненте. Годовой мировой объём продаж биотехнологических препаратов в мире в 2010 году только в пищевой промышленности составил 46 миллиардов долларов. Что касается медицинской отрасли, то производство инсулина, антибиотиков, ферментов для диагностических тестов на тот же период оценивалось в 27 миллиардов долларов. Моющие средства и лечебная косметика – соответственно 21 и 40 миллиардов. Не обошлось и без дёгтя в бочке мёда. Объём генномодифицированных семян составил 30 миллиардов. При этом к 2020 году мировой общий оборот биотехнологий уже составлял более двух триллионов. За десять лет – это колоссальный скачок. Давайте в целом посмотрим на разнообразие биотехнологий в нашей жизни. В химической промышленности – это производство многих растворителей, продукты для органического синтеза с их микробной трансформацией. Биотехнологии очень успешно применяются и для переработки мусора. С помощью биотехнологий ведут наблюдения по многим параметрам внешней среды.
Производят вино и пиво (мы имеем в виду качественное производство). А ещё пекут хлеб, делают сыр. Биотехнологии в пищевых продуктах приобрели и важное оздоровительное значение. Пробиотики и пребиотики, антибиотики, уже упомянутый нами инсулин, вакцины, диагностические тесты, некоторые полусинтетические препараты – все они получены посредством биотехнологий. Нефтепереработка и биотопливо не обошлись без микробного воздействия. Горные рудные разработки – выщелачивание и аккумулирование элементов – происходят биотехнологическим путём, иначе это было бы намного дороже. Ну и, конечно, не забудем о классике – многих удобрениях, кормовых добавках, ветеринарных препаратах.
Сейчас возможности биотехнологий в медицине вплотную подошли к тому, что ещё двадцать лет назад казалось фантастикой, и даже не очень научной. Очень немного времени осталось до того, когда мы сможем не пересаживать человеку органы при необходимости, а выращивать их из клеток самого человека – любой нужный орган. И этический вопрос продления жизни за счёт смерти другого человека отпадёт сам собой.
Более того, отпадёт и вопрос того, что жизнь человека искусственно поддерживается чужеродным, неродным биологическим материалом. Решиться и вопрос, если хотите, кармического подхода в философско-этических концепциях индуизма и буддизма. Что касается христианской культуры, то и здесь противоречие решается соображением, что болезнь дана человеку Богом для осознания своих ошибок и исправления их собственными силами. Но это больше относится к схоластике, чем к этике. Биотехнологии в медицине вплотную приблизились и к решению другой серьёзной проблемы. Все знают о врождённой генетической болезни – синдроме Дауна. Тяжёлое, неизлечимое заболевание, поскольку оно связано с конкретным генетическим хромосомным поражением. Есть и другие заболевания такого рода – фенилкетонурия или муковисцидоз. Ранее продолжительность жизни больных была очень небольшая. Сейчас есть специфические методики, препараты, которые позволяют им жить достаточно долго. Но это не убирает причину болезни.
Скоро можно будет изменить и поражённый геном человека, вылечить его! Правда, уже прямым вмешательством в гены. И есть лишь один критерий для оценки такого вмешательства: мы меняем генетический код не с какими-то зловещими намерениями, а обратно – в сторону того, что задумано природой. Допустим, сломалась кость – нужно её срастить. Так и здесь. Фактор, цель и критерий природосообразности и является, с нашей точки зрения, решением этических вопросов любого уровня, и в биотехнологиях тоже. А можно ли менять генетический код человека в обратную сторону, против природы? Очевидно, что это возможно, ведь технологии одни и те же. И тут мы возвращаемся к тому, что нож может и созидать, и убивать. Всё зависит от того, в чьих он руках. Давайте вспомним о докторе Сергее. Ведь он поставил намного более глубокий вопрос, исходящий не из схоластики, а из прямого личного сострадания к конкретному ребёнку. Попробуем перевести, перефразировать теперь его из лирического контекста в контекст нашей темы: «Я понял, что будет очень болезненно. Я не знаю, насколько это хорошо, ведь сейчас придётся доставить огромные страдания, и шанс на успех по объективным причинам очень небольшой. А всё могло закончиться быстрее и без таких страданий. Нужно ли было мне это найти, или лучше было бы, если бы я этого не заметил?». Теперь мы можем ответить на этот вопрос, переведя его на язык биотехнологии. Да, биотехнологии вскрыли и бездну, и высоту приращиванием научного знания. Но и бездна, и высота есть в каждом человеке, и выбор пути природосообразности – это и есть путь в высоту. Да, придётся преодолевать трещины под ногами. Но важно, чтобы мы видели солнце смысла, а не чёрную дыру сознания. Идя этим путём, биотехнологии и станут природосообразным счастьем.
Павел ИВАКИН
Источник: «НиР» № 8, 2023