Сегодня в медицине мода на узких специалистов. Наш собеседник Сергей Анатольевич БОЛТУНОВ
тоже старается соответствовать этой тенденции и занимается, казалось бы, узкой темой – остеопатией, лечением опорно-двигательного аппарата, позвоночника, реабилитацией после травм, мануальной терапией, о которой наш журнал писал много раз. Но на позвоночнике в нашем теле сходится очень многое! А широта профессиональных интересов этого врача просто удивляет. У него три абсолютно разных базовых образования (помимо врачебного диплома – техническое и экономическое образования), владение различными видами западной и восточной (тибетской, китайской, индийской) медицины. Он читает лекции врачам, одинаково хорошо знает и современную медицину, и давно уже – восточные оздоровительные методы. На их основе Сергей Анатольевич разработал уникальные методики восстановления подвижности позвонков, излечения остеохондроза, исправления осанки и формы коленей, плеч, таза, шеи. Этот врач-богатырь не давал и не даёт никакой рекламы своей клиники «Филд-мастер», да и зачем, если посетители и так ломятся – и в центр, и на личные сеансы. Ему порой приходится заканчивать работу за полночь, сам в этом убедился. Наша беседа протекала в жанре свободного разговора – классическое интервью с таким собеседником, как Сергей Анатольевич, просто невозможно.
– Сергей Анатольевич, Вы не только остеопат, но и врач, соединяющий множество подходов. Насколько известно, Вы в своей практике синтезировали 16 медицинско-оздоровительных направлений и технологий. Поговорим о Вашем пути к новым технологиям лечения и о самих Ваших методиках.
– Вы правильно отметили, что у меня три образования, но медицинское я начинал получать… в Тибете. Это отдельный разговор, тайны судьбы, полумистическая личная история. Да, я увлёкся восточной медициной и в конце концов попал в Тибет, в Санджюйский монастырь. Отучившись там два года, я вернулся оттуда специалистом по тибетской медицине. Обучение там не совсем такое, как в наших вузах, в Тибете серьёзно обучают медитативной практике, техникам работе с сознанием, особой диагностике, и потому два года – приличный срок для такого обучения. После возвращения в Россию я закончил медицинский институт и попытался соединить полученные знания в целостную систему. Было сложно сочленить три совершенно разных фактора: с одной стороны православие, представителем которого я, человек, родившийся и выросший в России, себя считал, с другой – тибетский буддизм, которому я обучался, с третьей – классическая медицина. Замешательство вызывало само отношение к традициям лечения: медицину, которой 200 лет, называют традиционной, а медицину, которой 5000 лет, – нетрадиционной. Больше 30 лет я собирал техники из абсолютно разных направлений медицины, оздоровительных и дыхательных практик, в некоторых случаях даже из боевых искусств, где существует правильно и лаконично выстроенная модель человека и того, как взаимодействует человеческое тело как с окружающей средой, так и с психикой самого человека. Попытался разобраться и с китайской оздоровительной и медицинской традицией, и с аюрведическим направлением, и с синтоистским, где есть интересная техника лечения самураев.
– Речь, как я понимаю, идёт о методах оздоровления и решения различных медицинских проблем с помощью методик, разработанных в школах боевых искусств, таких как, например, методы оживления (Каппо) и регуляции и коррекции органов и систем (Сейтайхо), массаж Шиацу?
– Меня интересуют реальные методы помощи человеку, попавшему в экстремальную ситуацию или получившему травму. Ведь самураи нередко получали травмы, но при этом им нужно было воевать и быстро эти травмы излечивать. Я очистил эти методы от религиозной терминологии, чисто японской специфики и начал применять в самых разных случаях, иногда весьма эффективно. Пример: девочка со сломанной ногой после одного сеанса ушла на своих двоих. Сломанная нога – не основание для того, чтобы не ходить, хотя никто не говорит, что в дальнейшем лечиться ей не нужно.
В какой-то момент я осознал, что самые эффективные техники, если их брать отдельно от духовной составляющей, не работают, и что духовные составляющие разных учений различаются по форме, но по сути очень похожи друг на друга. Когда я увидел это сходство, то стал приходить к некоему более универсальному варианту.
– Как соотносится Ваш медицинский поиск с религиозной составляющей традиций медицины разных народов?
– В каждом географически-культурном месте есть своя присущая ему на протяжении веков и тысячелетий религия со своей обрядовой частью. Мистики называют это эгрегором. Так вот обрядовая часть каждой религии должна, на мой взгляд, соответствовать этому эгрегору, если пользоваться этим языком. И будет прямой путь, чтобы достучаться до небес. Поэтому, когда мы говорим о том, что здесь мы находимся под православным эгрегором, значит, мы должны всё делать по православным основам. Но если мы находимся в Японии, с её консервативной духовной культурой, веками отшлифованной религией, если мы японцы, то логично придерживаться японских духовных корней.
– Известно, что, когда США привнесли на японскую почву методы психоанализа, в Японии был запущен массовый интенсивный процесс разрушения семей.
– Если Вы хотите насмешить японца, скажите ему, что вы хотите быть с ним одной веры. Смеяться будет до упаду, потому что это невозможно – синтоистом вы можете быть только по факту рождения, да ещё, насколько я знаю, в третьем поколении, а ещё нужно быть госслужащим – цепочка длинная… Во всех религиях принято, что если человек болеет, за ним нужен уход, помощь, в том числе и духовная. Подчеркну, что мы не трогаем обряды, но стремимся найти духовную основу для исцеления тела и духа. Конечно, есть и нестыковки разных религий в отношении самой возможности жёсткого воздействия на человеческое тело. Многие манипуляции, совершаемые врачом, могут восприниматься как агрессия в отношении тела. Да, это полезная агрессия, но всё равно – это проявление насилия в той или иной форме. Не нарушаем ли мы какие-то глубинные механизмы, о которых говорят религии? И ситуация получается следующая: есть набор разновидностей лечебной «агрессии», которые, по идее, должны привести к положительным результатам. А в некоторых учениях должен был достигнут баланс: клин вышибается клином, и оба клина должны быть одинакового достоинства – на триедином уровне: физическом (нужно мощное физическое воздействие), душевном (нужна психотерапия) и духовном (требуется духовное влияние). Но возникает проблема – мы хотим изгнать из человеческого тела болезнь, а все учения говорят, что Бог даёт человеку болезнь для того, чтобы он остановился и подумал. Следовательно, если я, врач, залезаю в организм и начинаю его лечить, то, выходит, беру на себя решения по нейтрализации воли Божьей? Не слишком ли сильно мы вмешиваемся в планы Бога и Высшую волю?
Какой первый вопрос должен задать специалист тибетской медицины, попав к будущему пациенту? – Зачем тебе здоровье? И будет он ему помогать или нет, впрямую зависит от этого ответа. Когда начинается вмешательство в волю Божью, оно должно быть санкционировано по меньшей мере с трёх сторон – со стороны пациента, со стороны врача и со стороны Бога. Нельзя осуществить лечебные воздействия без получения «высшей санкции».
– Можете ли Вы дать определение (метафору, символ) человеческому организму? Что для Вас тело?
– Самое простое – нужно изображение. Идея изначально очень проста. Грубо говоря, мы берём точку в пространстве, спускаемся вниз, делаем петлю, пересекая первоначальную черту. Получается такая буковка, типа гаммы. Изначально получаются три «петли», и они олицетворяют собой три элемента тела. Первый элемент – дух. В наше тело входит духовная энергия, проходит там определённый путь и оставляет некий осадок, который может быть и полезным, и вредным – всё зависит от человека. Есть тело, в него входят пища, воздух. И есть то, что из него выходит, – продукты распада и выдохнутый воздух. Есть некий запас, который определяет, что тело накапливает в результате. Причём накопления могут быть как позитивными, так и негативными. Это очень правильная выстроенная закономерность. Полезно, чтобы у нас оставалось только то, что нам нужно, и периодически осуществлялась очистка от того, что не нужно. То же самое мы делаем с точки зрения духовной, есть некая духовная пища, которая ведёт себя точно так же. Человек должен переработать полученную духовную пищу и отдавать её, как жертву, своему ближнему. Исповедь, покаяние и духовная работа над собой выводят из человека негативные элементы. То же самое и на душевном «этаже» в человеке, там действуют аналогичные процессы со входом пищи, её перевариванием и выходом отработанных веществ – неких шлаков души, отрицательных эмоций. Это одна их самых простых и доступных моделей, объясняющих, как работает система.
Другая модель – у человека начинаются проблемы, как только он перестаёт питать хотя бы один из этих трёх элементов и этот элемент начинает угасать. В классической медицине считается, что смерть наступает только при прекращении питания какого-либо органа или системы человеческого тела, несовместимом с жизнью. И мы приходим к тому же самому, только другими путями. Я как раз в течение многих лет осмысляю эти нестыковки и привожу их воедино.
– Скажите, а что тогда в Вашей системе есть болезнь?
– Болезнь – это дар Бога, данный для того, чтобы человек остановился, подумал и мог изменить свою глубинную сущность или выполнить своё предназначение и задачу. Если мы говорим, что классическая медицина ставит своей задачей сохранение жизни человека, значит, её интересует только одна петля.
– Не могли бы Вы проследить цепочку, как болезнь спускается с духовного уровня на физический?
– Возьмём в качестве примера спазм, в том или ином виде сопровождающий различные человеческие болезни. Я считаю, что проблема современного человека – неотреагированные эмоции. Когда мы рассматриваем болезнь любой системы или органа человеческого тела, то видим, что они во многом спазмированы, а каждый спазм имеет психосоматическую природу. Психологическая проблема создаёт физическую. Пока не разбираемся с причинно-следственной связью. Берём просто инструкцию, в которой написано: один фактор спазмирует одну группу мышц и создаёт одну проблему, другой фактор спазмирует другую группу мышц и создаёт совсем иную проблему. У меня была сегодня история, когда пришла мама пациента и спросила, почему у её сына заболело колено. А он – профессиональный хоккеист, играет на звёздном уровне. Я посмотрел его связки от повздошной кости до паха и объяснил, что у ребёнка-хоккеиста полтора года назад была серьёзная проблема, связанная с его отцом. Образовался блок. Шок был у обоих. Я не мог знать про их отношения, но покрасневшая мама сказала, что муж ушёл из их семьи как раз полтора года назад. Я объяснил, что именно из-за этого ребёнок хромает на правую ногу, то есть раскрыл причинно-следственную связь, но они принять мои объяснения не смогли. И даже сейчас, задним числом, мне объяснить и донести это сложно.
Давайте ответим на вопрос, откуда берётся спазм, что это такое. Мы видим, что это сжатие, сокращение каких-то групп мышц или связок в организме. Оно порождается человеческой психологией, неосуществлёнными желаниями. Но, значит, наш головной мозг дал команду на сокращение. Логично? А как он даёт эту команду? Просто каждому полю мозга соответствует нерв, который что-то иннервирует. Если эмоциональная задача была решена, то произойдёт расслабление, а если нет, спазм в нашем теле может жить годами, всё это игры разума. А это точно наш мозг? Как он дал команду, которую мы не давали? Но мозг наш – не совсем единая структура. Принимаем мы решение сознанием, но есть ещё и бессознательное, которое даёт команды на дыхание, глотание, выделение слёз или желудочного сока. Там существуют рептильный мозг, лимбическая система, неокортекс из двух полушарий, мы имеем трёхуровневый, четырёхзонный мозг. Кто из них управляет телом? Только один из трёх мозгов – рептильный. Поэтому половина наших реакций совпадает с реакциями рептилий один в один. В самом деле, вначале мы выдаём эмоциональную реакцию паники на уровне первого этажа, пока информация дойдёт до третьего этажа и ум скажет нам, что всё это пустяки и волноваться не стоит. Каждый этаж – тело, эмоции, дух – работает со своей скоростью.
– Мы зажимаемся от мысли о трудностях, а вот духовные мастера всегда остаются расслабленными.
– Рассмотрим работу трёх наших мозгов, это позволит лучше понять природу спазма. Берём неокортекс: система быстрая, скорость сумасшедшая, поделена на 324 основных поля, каждое из которых имеет своё предназначение. Вспомним гениев с особым строением мозга, того же Маяковского. Почему у него были стихи рубленые? Убеждён, что дело в особенном строении мозга. У него, согласно исследованиям, было отдельное ритмическое поле, об этом ещё поговорим. Он, когда сочинял стихи, ходил и бормотал, ловил свой ритм. И всё потому, что у него в головном мозге было на одно поле больше, чем обычно, такое мало у кого ещё встречается.
Неокортекс у талантливых людей – генератор идей, которые рождаются с огромной скоростью и сыплются на эмоциональную сферу. Это влияет не только на наши настроения, но и на лимфу, которая берёт и у первого, и у второго полушария нематериальную и духовную часть и пытается определить, что ближе к истине. В результате создаются условия, которые позволяют принять общее решение, оно доносится до рептильного мозга, управляющего телом. И если мозг-неокортекс нестабилен, динамичен, всё время о чём-то думает, если эмоциональный мозг может возбуждаться, успокаиваться, живя в своём волновом процессе, то как менять что-либо в теле, то есть системе, которая управляет дыханием, сердцебиением, работой гормонов, вырабатывающей выделение желудочного сока, слюны, слёз? И не дай Бог при изменениях что-то пойдёт не так. Рептильный мозг спрашивает: вы точно хотите что-то поменять, вы в этом уверены?
Эти переходы между тремя мозгами очень важны, потому они создают условия для принятия правильных решений в поведении. Но когда это решение всё-таки принимается, эмоциональная зона должна на это как-то отреагировать. А что такое эмоциональная реакция для тела? Это движение. Когда мы говорим о том, что у нас огромный мозг, где каждая часть занимается некой деятельностью, когда мы думаем о цветочках или о каком-то ритмическом действии, у нас за это отвечает, скажем, 42‑е поле. Если нас раздражает ритм песни, то это 42‑е поле воздействует на лимбический мозг, заставляя его реагировать и возбуждать зону иннервации в теле, – это как раз будет той точкой, где эта наша реакция будет локализована. Она под контролем рептильного мозга, но не под контролем сознания, это эмоция. (Это можно будет посмотреть в специальном атласе, который я готовлю к изданию.) Активизация зоны лимбического мозга приводит к тому, что запускается процесс возбуждения нервной системы определённой области человеческого тела. Система, пришедшая в состояние возбуждения, вызывает в этой зоне спазм, а решение проблемы – расслабление.
Для решения проблемы спазма есть два пути. Первый: мы решили задачу, она сошлась с ответом, появилась удовлетворённость, у нас выделяются опиоиды, каннабиноиды: мозг – наркоман по определению, его успокоительная система построена на веществах сродни наркотическим. Мы бились-бились, но решить не смогли. Пока мы напрягались, эта область была зажата, потом мы напрягаться перестали, забыли о проблеме, но возбуждение не прошло, задача не решена. Конечно, через какой-то промежуток времени пройдёт и возбуждение. А спазм так и останется в теле, мешая ему двигаться. Тело начинает приспосабливаться к спазму и компенсировать его, создавая на его концах напряжение, обратное по направлению. Когда мы убираем первичный спазм, компенсация тела становится первичным поражением. И мы в конечном итоге имеем проблему в гораздо большей области. Получается, мало выбрать первичный спазм, нужно ещё выбрать до трёх слоёв компенсаторных спазмов. Когда мы говорим о том, что движение – это жизнь, когда мы разбираем эту проблему, мы видим, что естественное решение её запрограммировано природой. Мы можем компенсировать спазм, растянув его в разные стороны, если у нас нет повторяющегося движения. Но беда нашего времени не только в том, что мы мало двигаемся, но и в том, что у нас повторяющиеся движения (все мы работаем на компьютере), повторяющиеся эмоции и отсюда повторяющиеся проблемы. Мы нервничаем изо дня в день, повторяя и стимулируя образование этого спазма.
– Речь идёт об известных в нейрофизиологии 52 цитоархитектонических полях Бродмана? 42‑е поле определяется там как ядерная зона звукового анализатора, вторичная зона. Отсюда привычка Маяковского наговаривать рождающиеся стихи вслух?
– Да, как вспоминали его друзья, он просто выходил на набережную и шёл по ней, иной раз печатая шаг, а возвращался с написанным стихотворением, которое нужно было только записать, и иной раз он останавливался и записывал его прямо на парапете набережной. Мозг Маяковского очень тщательно исследовали и обнаружили, что у него есть 42‑е поле – как у всех – и 42А поле, которого у других просто нет.
– У современных людей, при их огромных различиях, есть что-то общее в жизненных практиках – сидячий образ жизни, погружение в виртуальную реальность, огромное количество негативной информации, постоянные переживания…
– Начинать нужно с того, что такое первобытный стресс. Представим себе: первобытный человек шёл по лесной тропинке, и навстречу ему что-то выпрыгнуло. Вариантов три. Первый – сожрали на месте. Неинтересно. Вариант второй – обороняемся, дерёмся, бьём. Вариант третий – беги! Что подразумевают второй и третий варианты? Полную перестройку организма. Что происходит, когда мы пугаемся? Есть два типа людей – первые, которые краснеют, и вторые, которые бледнеют. Это было основой для отбора в армию Александра Македонского. У бледных организм при испуге убирал с периферии кровь, и если вас ранили, то кровью вы не истечёте, будете сражаться дальше. Почему? На периферии нет крови, организм перенаправил её на внутреннюю циркуляцию для улучшения доставки кислорода к мышцам. То есть серьёзнейшим образом меняется весь кровоток, мы собираем всю кровь с периферии, из внутренних органов, выбрасываем запас крови, который есть в печени и селезёнке. Для чего? Наша основная задача – максимально большой объём кислорода и полезных веществ принести в мышцы – чтобы они работали с максимальным усилием, и мы могли драться или убегать.
– Но я читал, что как раз краснеющих только и брали. А бледнеющие, наоборот, были в арьергарде, потому что больше боялись.
– Я специально изучал эту легенду. Македонский всех ставил на выполнение правильных задач, находя место на войне и краснеющим, и бледнеющим. Но на те боевые операции, где нужно было сохранить людей, брали только бледнеющих. А вот чтобы вывести из строя краснеющего, было достаточно малейшего пореза…
– Бледнеющий, по моему пониманию, более хладнокровный, а краснеющий – более реактивный. Так?
– Почти. Вы, наверное, много раз видели, что когда начинается какая-то перестрелка, суматоха, экстремальная ситуация, всегда есть люди, которые остаются неподвижны. Потому что кровь отлила от рук, ног, головы, мы стоим, моргаем, а думать неспособны. Вот какова цепочка. Дело в том, что в состоянии испуга и незнакомой обстановке, как говорят, человек теряется. Просто наш мозг – очень дорогая в эксплуатации штука. Он может потреблять до 40 процентов всего вдыхаемого кислорода, до 97 процентов всех полезных веществ и до 90 процентов всей энергии тела, и позволить себе такое расточительство в момент опасности для жизни – просто недопустимо. Тело ограничивает кровоток головы, переводя его на минимальный, и человек может действовать только рефлексами и инстинктами, думать просто нечем, производительность мозга падает пропорционально снижению кровотока. В таких условиях мы соображаем намного медленнее, и если нет выработанного рефлекса, мы перестаём двигаться…
– Можно ли сказать, что нужно учить человека контролировать эту паузу ступора, или нужно заранее обучать технике глубокой релаксации и переносить эту релаксацию на свои напряжённые мысли и действия?
– Это сложно. Но в принципе это состояние дзен. Просветляйтесь – и всё будет в порядке. Или вырабатывайте рефлексы и оттачивайте инстинкты.
– Для решения житейских проблем это слишком сложное условие. С этим состоянием можно справляться и проще. Когда я работал как психолог с абитуриентами, которые боялись предстоящего экзамена, я их учил расслаблять тело, успокаивать эмоции и думать о предстоящем экзамене в спокойном, уверенном ключе, сохраняя релаксацию. Предлагал им представить образ экзамена и готовиться к нему с удовольствием и возрастающей уверенностью, что экзамен будет сдан. Или перепроживание успешной сдачи экзамена.
– Вы занимаетесь тем, что прописываете подпрограмму поведения в стрессовой ситуации. Но в экстремальной ситуации человек стоит как столб, у него нет программы, как надо себя вести. А вы ему говорите: давайте до того, как окажитесь в ступоре, попробуем эту ситуацию прожить и создать программу своего поведения в ней, приблизим ситуацию и проживём её в реальном времени. Но при этом человек всё равно создал напряжение внутри тела, оно у него осталось на всех трёх уровнях. Мы должны отпустить все три уровня – тело, эмоции, ум – и на каждом из этих уровней есть свой гвоздик, за который вы должны зацепиться.
– Понятно, что на каком-то уровне осталось напряжение, чтобы на всех трёх уровнях оно исчезло, нужно быть мастером саморегуляции.
– У меня сложное отношение к тем, кто занимается чистой психологией, методы которой работают преимущественно на каком-то одном уровне – телесном, эмоциональном или духовном. Мы должны отпустить все три уровня. Определяем направление движения. Когда мы отпускаем спазм, самостоятельно или с помощью массажа и остеопатии, проблема переходит на эмоциональный уровень, и можно уже давать человеку правильное объяснение, или вашу методику по управлению экзаменом, или что-то ещё. Чтобы отпустило совсем, он должен иметь благословение Свыше как награду за свой труд над изменением своей души.
– И как Вы это отпускаете – отправляете пациента за просветлением в монастырь? Или в православную церковью?
– Зачем? Исправление духовного здоровья в мои обязанности не входит. Если хочешь по-настоящему вылечиться, нужно решить вопрос с духовной частью. Не бывает здорового духа без здорового тела – и наоборот. Я говорю больному: идите туда, где находится инстанция, отвечающая за духовное здоровье. Если вы живёте в России, если вы русский человек, идите в церковь. Могу спросить больного, давно ли он был в Божьем храме, когда исповедовался и причащался.
– Расскажите подробнее о своём методе в остеопатии.
– Остеопатия привлекает меня по нескольким направлениям. Первое – это одно из немногих учений, воспринимающих организм как целостную структуру, несмотря на многоуровневый подход. Второе – она говорит, что истоки проблемы в спазме, а он – следствие неотреагированных эмоций. Третье – остеопатия предлагает очень эффективные техники, даёт возможность организму решить задачу простым и эффективным способом. Она не имеет внутренних противоречий и не противоречит никакой системе и позволяет эффективно решать многие проблемы в организме.
– Что в Вашем понимании «здоровый образ жизни»?
– Это американский коммерческий подход, при котором люди круглый год едят морковку и БАДы, но болеют больше, чем на Востоке. Если серьёзно, в жизнь человека должны быть соблюдены несколько принципов. Первое: если человек не выполняет задачу, его могут Свыше с этой задачи убрать. Второе: он может помогать выполнять задачу кому-то из родных, близких и просто другим людям. И третье: длинная жизнь даётся, когда человек долго что-то не может понять, и тогда ему волей-неволей приходится просветляться. Длинная жизнь – это не синоним счастливой жизни, не всегда решение задачи, не всегда счастье среди родных и близких. Я долголетие никогда не рассматриваю в качестве базового подхода. Простите, но на встречу с Богом опоздавших не бывает. Для меня критерием истинности является не долголетие, а продуктивность и результативность жизни. Вклад во что-то достойное, помощь ближним. А смерть?.. Я абсолютный фаталист. Иногда это вижу заранее. И понимаю, что не могу это исправить.
– Значит, надо стараться жить по максимуму, потому что мы не знаем час, когда призовут.
– Здоровый образ жизни и долголетие – это не синонимы. К какому возрасту созревает наш мозг? К 52 годам. Чем ближе мы подходим к этому возрасту, тем больше понимаем, что созданы для чего-то серьёзного. Одна категория начинает расслабляться, пить, гулять. Другая – заниматься творчеством, наукой, делать открытия. Истинно здоровый образ наступает, когда человек осознал себя, раскрыл свои таланты, понял свою задачу, начал заниматься творчеством и деятельностью, полезной для мира. Тогда из него выходят ложные спазмы и приходят здоровье и свобода. Он начинает слышать своё тело и Бога в нём, и тогда меняется всё: вкусы, увлечения, стремления, желания и, конечно, искушения. Помните об этом!
– Про академиков, которые живут в среднем на 15 лет дольше, чем обычный человек, написано много. Они обычно не курят, не пьют и живут напряжённой и размеренной жизнью. Такое академическое долгожительство связывают с тем, что мозг академиков, согласно исследованиям, продолжает развиваться до глубокой старости. Они легче справляются со спазмами. Ну что ж, будем стремиться к продуктивности и насыщенной жизни академиков, ставить перед собой достойные цели и учиться на полную катушку включать свой мозг. А Вам, Сергей Анатольевич, большое спасибо за интересную беседу.
Беседовал Сергей КЛЮЧНИКОВ
Источник: «НиР» № 7, 2023