В XIX и начале XX столетия каждый православный русский человек знал об этой жемчужине духа и стремился хоть раз в ней побывать. Её называли главной святыней страны, самой жаркой свечой, зажжённой русским народом перед Богом, костром, у которого грелась вся Россия. Хотя этот монастырь находится более чем в 300 километрах от Москвы, а в России незадолго до 1917 года действовало более 1000 монастырей и около 100 000 церквей, огромное количество людей стремились именно сюда. Старцы Оптиной пустыни окормляли русскую интеллигенцию целый век, и неизвестно, в какие бы бездны погрузилась Россия, если бы не ежедневное духовное служение этих подвижников. И сегодня, в нашем жёстком цифровом мире, ощущение, что русская святость сохранилась здесь, не покидает, стоит только пройти через монастырские врата и оказаться в этом чудесном пространстве. Мне посчастливилось побывать здесь на празднике Светлой Пасхи и взять интервью у епископа Можайского и настоятеля Оптиной пустыни Владыки ИОСИФА.
_________
– Владыка, расскажите, пожалуйста, о Вашем личном пути в православии.
– Я из обычной семьи рабочих, жили мы на Алтае. Откуда-то пришёл порыв в душе – надо идти в храм, к Богу. Я, а потом и родители стали ходить в храм в нашем городе. Через год я начал читать духовную и аскетическую литературу, готовить себя к монашеской жизни. В 16 лет понял: чтобы спастись, нужно идти в монастырь, и пришёл в Оптину пустынь. Но меня не приняли по причине возраста, отправили в Боровский монастырь. Там я 27 лет жил, трудился. Два года назад решением Патриарха был назначен сюда.
Путь к Богу сложен, и пути неисповедимы. Я начал читать, молиться – и почувствовал, что нашёл Истину для себя. Решил посвятить свою жизнь служению Богу. Но для этого нужно много учиться. У меня светского образования практически не было. Техникум я оставил (два курса только) и ушёл в монастырь. Уже потом, в монастыре, когда стал иеродиаконом, начал получать духовное образование. Духовный отец сказал мне: нужно получать академическое образование. И я поступил в Московскую духовную академию, ездил в Сергиев Посад на сессии, четыре года учился. И языки даже изучал – и английский, и древнегреческий, и новогреческий. Учиться мне понравилось. Я погрузился в изучение истории: сперва Пафнутиева монастыря и его окрестностей, а потом и всей России. Тема моей кандидатской работы – «История СвятоПафнутиева Боровского монастыря в XV–XVII веках». Я и сейчас продолжаю работать с архивами, уже десятый год преподаю в Калужской семинарии.
– Если представить, что каждый монастырь имеет свой лик и особенности, то что такое Пафнутиев‐Боровский монастырь и Оптина пустынь, и как Вы ощутили эти особенности?
– Каждый монастырь имеет свои дух, особенности и отличия. Пафнутиев-Боровский монастырь строгий, архитектура древняя, XVI– XVII века, когда заходишь туда, чувствуешь дух старинной русской крепости. Сам преподобный Пафнутий был строгим подвижником. Все его уважали и любили.
Здесь же, в Оптиной,– другое. Оптина пустынь была также основана в XV столетии, однако свой характерный облик приобрела в XIX веке, когда стала одним из главных центров православного старчества. Из-за постоянно растущего притока послушников она превратилась в многолюдный монастырь. Обитель прославилась старчеством, и мы стараемся это наследие старцев сохранять, исполнять их заветы, на этом опыте базируется наша жизнь. В советский период цепочка разрывалась на какое-то время, но мы стараемся её восстановить, чтобы понимать, что мы не с нуля пришли на пустое место. Мы должны и внешний вид обители восстанавливать, и внутреннюю её жизнь, сохранить тот дух обители, который царил до её закрытия в 1918 году. Вновь же она открылась в 1988-м – спустя 70 лет!
– Да, до 1923 года обитель существовала под видом сельхозартели, а первая литургия была отслужена 30 июня 1988 года. Как Вы оцениваете роль Оптиной пустыни для России и русской духовной культуры, что главное она внесла в русскую культуру?
– Дух благочестия всё-таки. И люди тянулись к этому светлому духу, шли к светлым людям за помощью. Но шёл не каждый. Западники, революционеры, всякие герцены, белинские не пошли бы в Оптину, потому что Церковь была им чужда, им бы здесь плохо стало. Другие боролись с собой, как Толстой,– душа тянулась, а ум сопротивлялся. И Толстой проиграл борьбу своему уму. Как про него сказали: лев, но оказался таким слабым львом. А вот ряд творческих светлых деятелей, представители интеллигенции, знаменитые писатели приняли Оптину. Гоголь к концу жизни нашёл это сокровище для себя и полюбил Оптину пустынь, старца Макария, всё это оказало на него огромное влияние. Он мало успел пожить после этого и совершил сюда только три поездки, но даже просил у старца Макария разрешения остаться здесь насовсем. А как это повлияло на его последние произведения, например, на «Размышления о Божественной литургии»!.. Братья Киреевские, особенно Иван, в это же время помогали старцу Макарию организовывать издательскую деятельность. Достоевский тоже пришёл сюда к концу жизни, прочитав в библиотеке про Оптину пустынь. Ехали в Оптину и другие яркие личности. Что их тянуло сюда? Старцы-то не такие уж и грамотные были, старец Амвросий семинарию закончил, а другие и такого образования не имели, но людей к ним тянуло.
– Но они ведь много читали...
– Ну вот старец Нектарий много читал для саморазвития и потому мог общаться с интеллигенцией на равных. В основном же читали аскетическую литературу: Иоанн Лествичник, Исаак Сирин преподобный, Авва Дорофей дают все разгадки человеческой души, ключ к жизни человека. Они издавались здесь и здесь же прочитывались, и каждым прикладывались прежде всего к самому себе. На своём опыте прошёл, поднялся уже до какого-то бесстрастия, и потом другим передаёшь свой опыт. Важнее всего – разобраться в собственной душе. Сейчас все ищут психологов, а психолог – это же в переводе душеведец. А тогда шли к старцам. Для чего? Прежде всего за духовной и моральной поддержкой, да и за житейскими и даже бытовыми советами: как выбрать путь в жизни, какое решение принять... Приходили за утешением, за помощью, и старцы утешали их в скорбях, помогали найти путь к спасению. Получив помощь, люди вновь и вновь возвращались, тянулись сюда всю жизнь – и интеллигенция, и простые люди, крестьяне. У Достоевского описано, как у старца Зосимы в «Братьях Карамазовых» спрашивают про смерть всех детей у одной бабы, – она плачет, кричит, а старец её утешает. Достоевский, может быть, как раз в очереди у старца услышал эту историю. И он влагает в уста Зосимы слова утешения этой женщине.
– Расскажите, пожалуйста, о загадке такого уникального явления, как собирание в этом месте большого количества старцев на протяжении длительного времени. Мы знаем, что в других обителях один старец, может, два, но, как правило, это число не растёт. Вот был великий человек, и после его ухода какая‐то нить ещё сохраняется, однако среди его учеников равных ему нет. А здесь – один за другим, такая мощь! В чём разгадка этой тайны духовного света на сто лет?
– Да, Вы точно заметили, что в других монастырях такого не было. Вот был Сергий Радонежский, а у него были ученики, которые разошлись по свету. И Пафнутий Боровский, и другие старцы были основателями монастырей, общин, но не было в них такой преемственности. А здесь эта преемственность сохранялась на протяжении ровно ста лет, с 1820-х по 1920-е. Потому что старческое преемство было изначальной целью. Когда святитель Филарет (Амфитеатров) основывал Предтеченский скит, он нашёл, наверное, самых лучших подвижников России на тот момент – старцев Моисея, Антония, Льва. И здесь они основали монашескую жизнь с таким строгим и продуманным уставом, какого ещё не было в России. Может, только с Валаамом можно было сравнить Оптину того времени. Самые лучшие отцы были поселены здесь, и монастырь был отдан в ведение старчества. Начались откровения помыслов�. Старчество заключается в чём? В постоянной исповеди, ежедневном откровении помыслов духовнику (опыт афонских отцов и древних старцев). И непрестанная Иисусова молитва. Это начинание дало свои плоды. Старцы воспитывали подобных себе учеников, и после уже следующий старец принимал паломников. К старцам шли за особыми благодатными дарами, которыми награждал их Господь за послушание. А дары заключаются в том, что появляется духовное рассуждение, прозорливость, и ты видишь человека и понимаешь, что ему сказать, чем помочь. И этот духовный и душевный опыт передавался тоже. Последний перед закрытием обители старец Нектарий, когда его уже выселили из монастыря, жил в селе Холмищи. Свидетели писали, что батюшка был уже очень слабый и, конечно, переживал, что монастырь закрыт. Но стоило прийти к нему за духовной помощью, как он преображался: смотришь на него и видишь, что перед тобой великий оптинский старец, которому Господь дарит силу. Вот какое великое Оптинское старчество было здесь – и, может быть, возродится.
– Каково происхождение слова «оптинский»? Есть версия, что это от разбойника Опты, жившего в XV веке, и другая, по которой речь идёт об опытности самих старцев во внутренних, духовных вопросах...
– А есть ещё другая версия: от слова «общий». Были такие монастыри – общежительные. Я как историк всётаки склоняюсь к этому варианту.
– Известно, что Серафим Саровский предвидел революцию, есть даже письмо (о котором идут споры), адресованное последнему русскому императору. Было ли что‐то подобное у оптинских старцев: проявление их исторической прозорливости, провидение будущего России и его опасностей, размышления о власти?..
– Да, есть. Самое известное – пророчество старца Анатолия Младшего, сделанное когда уже начались все страшные события для России. Анатолий Младший говорил, что «корабль России» потерпит кораблекрушение и будет разбит. Спрашивают: как же так, мы что, все погибнем? – Отвечает, что нет, и на щепках будут спасаться люди, на обломках.
И восстановится Россия, и будет вновь могучей и сильной. И у старца Амвросия есть слова, что если Россия будет сохранять веру православную, то она будет мощной и сильной, и враги не победят. Говорили и про возрождение, которого мы все ждём. Пророчества, конечно, подсказывают, что будет. Но Господь же на нас тоже смотрит! В Библии пророк Иона сказал ниневитянам: «Погибнете» – а Господь сказал: «Они покаялись». И поменял Своё решение на них, потому что они постились, молились, каялись. Так и сейчас судьба России решается, и от всех нас, от нравственного состояния каждого человека, от молитвы, от правильной жизни зависит, что будет дальше...
– Были ли у оптинских старцев какие‐то обращения или взаимодействие с конкретными царями? Лев Толстой писал в 1902 году Николаю II: «Любезный брат... престиж царской власти за последние 30 лет не переставая падал...». То есть была попытка обращения к власти, диалога, другое дело, что она не удалась.
– Начну с Пушкина, у которого состоялся разговор с Николаем I, после чего поэт, осознав тяжесть государевой ноши, вышел совершенно другим. Легко говорить снаружи, критиковать... Но всё, что делали государи, они делали во благо Родины. Простой народ, чистый и верующий, всегда будет почитать своего государя. Но есть и нечестиво живущие люди, которые всем раздражены и настроены на разрушение, свержение власти. Смиренный, добрый человек почитает своего правителя и молится за него – и тот управляет во благо. Сюда, в Оптину, в 1914 году приезжала великая княгиня Елизавета Фёдоровна. Сохранились воспоминания о том, как она тут жила и общалась со старцами Анатолием и Нектарием. А великий князь Константин Романов даже купил имение в селе Нижние Прыски, что напротив монастыря.
– Что говорили оптинские старцы по поводу западничества, Запада и его противостояния России?
– Мы проводили конференцию «Славянофилы в современной России», чтобы показать связь Оптиной пустыни со славянофилами, ведь Оптина воспитывала дух любви к Отечеству. Константин Леонтьев, очень близкий к славянофилам, прожил здесь много лет... Хотя славянофильство – не однородное течение, они сами ещё тогда между собой определялись, спорили, кто они такие. Но был и западнический противовес славянофильским идеям. Чёткая позиция славянофилов заключается в том, что необходимо любить свою родину, ценить народ, не смотреть на Запад и не поклоняться ему. Западники же считали, что, мол европейцы умнее и лучше нас, и у них был некий дух презрения, пренебрежения к своему народу. Очень плохо, когда не любишь свой народ, нацию, в которой родился. Достоевский писал, что либералы готовы были чистить сапоги любому европейцу... Так сложились и развились два этих течения. Конечно, старцы были на стороне патриотов (славянофилов), как и мы сегодня в монастыре. Сейчас нужно бы возрождать славянофильство, но у него уже оттенок немного устаревший. Тогда существовала прочная связь славянских народов, и мы надеялись как-то быть вместе, но произошли события, показавшие, что большинство из них не то что не преданы нам, а относятся к нам враждебно и даже готовы воевать с нами. Поэтому сейчас славянофильство в прямом смысле нельзя и невозможно восстановить.
– Мы знаем, кто был здесь из известных литераторов, деятелей искусства. А вот, скажем, из наиболее известных учёных?..
– Наука в конце XIX века уже была на высоком уровне. Ум всегда тянется к вере. Известно, что в Оптиной в разное время бывали военный учёный Леонид Чижевский (отец гелиобиолога А.Л.Чижевского), Константин Циолковский, искусствоведы граф Владимир Комаровский и граф Юрий Олсуфьев. Бывал здесь и отец Павел Флоренский – тоже разносторонний учёный, а не только богослов. А также часто бывал русский педагог, богослов, литературовед и религиозный писатель Сергей Дурылин, он был духовным сыном преподобного Анатолия Младшего. К старцу Нектарию в Холмищи приезжал будущий маршал Жуков (на тот момент командир кавалерийского полка).
– Дочь военачальника, Мария Жукова, в своих мемуарах писала о том, что Нектарий Оптинский благословил её отца и заявил, что тому везде и всегда будут сопутствовать победы. «Ты будешь сильным полководцем. Учись. Твоя учёба даром не пройдёт»... Владыка, а что говорили оптинские старцы об Иисусовой молитве? Может быть, у них был какой‐то особый подход к её освоению в те времена?
– Оптинские старцы были глубоко погружены в делание Иисусовой молитвы – и в теории, и в практике. Теорию они познали из рукописей, в том числе из рукописи старца Паисия Величковского, учеников старца Афанасия. Создалось такое особенное правило, пятисотница Оптиной пустыни, которая заключается в количестве и сочетании разных молитв, а не только Иисусовой молитвы: триста раз Иисусова молитва, сто молитв Богородице, пятьдесят Ангелу-хранителю, пятьдесят всем святым. Естественно, молитву монахи выполняли по чёткам, и сейчас пятисотница обязательна для каждого брата.
У нас сейчас вышла книга «Оптинские старцы об Иисусовой молитве». Её составил иеромонах Димитрий. Там как раз можно прочитать о том, как оптинские старцы обучали молитвенному деланию.
– Мир сейчас вступил в «виртуальную» фазу, которая предполагает сильное распыление внимания: на гаджеты, на суету, в результате чего происходит измельчание человека.
– А человек не успевает сосредоточиться, потому что уже и не способен на это. Мы уже и детей воспитываем на клиповом мышлении – одна минута концентрации, а дальше внимания уже не хватает... Это и для верующего ситуация непростая. Хотелось бы воспитывать нашу молодёжь, детей так, чтобы они могли сосредотачиваться, слышать учение. Как же собрать человека внутрь себя? Убирать всё лишнее и разрушающее душу и сознание! Конечно, в нормальных школах даже за границей использование гаджетов ограничено или их нет вовсе, причём родители подписывают соглашение о том, что на уроках не будет никаких телефонов, иначе – огромный штраф и исключение. Это воспитательный процесс, который не может быть без запретов. Нужно оберегать детей от всего, что мешает развитию психики, сознания, личности.
А взрослому человеку собраться легче при помощи молитвы. Конечно, мы здесь учим и братию, и мирян молитве, которая помогает собираться. Но без ограничений невозможно ничего сделать. Главное, что тут может спасти, – отсутствие гаджетов в учебных заведениях и культ чтения. Нужно полюбить серьёзное чтение, чтобы было как раньше, когда наша страна считалась самой читающей. Сейчас в принципе любовь к чтению ещё сохраняется у старшего поколения, хотя намного меньше, чем раньше. Всё заменяют эти каналы, быстрые новости, и человеку тяжело сосредоточиться – одна новость, через 30 секунд уже другая, миллион новостей в день! – и уже забывается, что было вчера. Жизнь мелькает перед глазами. Поэтому нужно больше читать классическую литературу, которую в ряде случаев даже из школьной программы убрали – говорят, мол, тяжело нашим детям читать классику. Создаётся вредительский фон, чтобы дети совсем отупели. Всё-таки нужно учить читать внимательно, анализировать, воспринимать.
Итак, главное – молитва и чтение классиков. Если мы хотим воспитывать нормальное поколение, нужно на государственном уровне регулировать СМИ и Интернет.
– Хотелось бы ещё поговорить о роли коллективных молебнов. В русской истории неоднократно были неблагоприятные ситуации, в которых, без указания сверху, вдруг начинали собираться русские люди – и миряне, и священники – и несколько дней, а то и недель молились. И неожиданно, даже без особых видимых причин, наступал перелом: Тамерлан отступал, рассыпались замыслы врагов на каком‐то невидимом, я бы сказал,ноосферномуровне.Посколькумысейчасвходим в глобальную, длительную цивилизационную войну, не пора ли возродить такую практику коллективных молебнов с участием и светских людей? Своё время ведь надо заполнять не гаджетами, а внутренним деланием, молитвой – тогда что‐то изменится...
– Раньше наша страна была официально православной, сейчас же у нас в Конституции указано несколько религий, а в целом Россия – светское государство. Но в трудные моменты к Богу обращались даже наши правители. И сейчас они тоже молятся. Безусловно, надо собираться. Сейчас в каждом храме ежедневно читается молитва о Святой Руси, фактически – о спасении России. Но кроме этого кто-то и специальные молебны проводит. Конечно, сейчас период судьбоносный, и сколько он продлится – неизвестно, даже когда военные действия прекратятся, всё равно противостояние сохранится. В какие-то годы мы активно шли на поводу у Запада, внедряли либерализм и разлагали собственную молодёжь... Сейчас же отказываемся от этого, прямо говорим, что защищаем свои традиционные ценности, чем очень разозлили весь этот сатанинский мир, в который превращаются многие страны Запада. Слава Богу, народ и власть прислушиваются к словам Патриарха, который никогда не молчит – говорит на Всемирном русском соборе, выступает в Думе... И духовенство тоже не молчит. Мы не про политику говорим, а про защиту нравственных ценностей, без которых невозможно даже существование России.
Не раз такое было в истории: когда город окружают враги, куда все идут? – в храм! Встают на колени и молятся.
Просто многие ещё не понимают, что происходит, и страха нет. Молиться начинаешь по-настоящему, когда враг уже рядом, молитва действует сильней, когда появляется страх. Наступит такой момент, когда мы все соберёмся и будем молиться. Сами православные люди должны в трудный момент идти в свои храмы и проявлять инициативу и в индивидуальной молитве, и в коллективных молебнах.
Мы продолжаем традицию наших старцев, которые начали книгоиздательскую деятельность с середины XIX века. За эти годы проводились многочисленные исследования по истории Оптиной пустыни, по истории подвижников, репрессированных братьев. Сейчас мы заканчиваем оцифровывать архив РГБ, который был чудесно спасён, вывезен в Москву Надеждой Павлович в 1920-е годы. Есть у нас и научные издания. В прошлом году вышла летопись скита Оптиной пустыни, причём мы не просто перепечатали тетрадь из архива, но снабдили её научными комментариями. Ещё выпускаем духовнонравственную литературу – общеправославное наследие. Издаём календари. Сейчас вышло очень важное издание преподобного Исаака Сирина, новый перевод с греческого. Продаём мы всё это теперь не только в церковных лавках, но с недавних пор и на маркетплейсах, как и другие издатели. Проводим презентации изданных книг.
– Владыка, что бы Вы пожелали читателям журнала «Наука и Религия»?
– Искать Бога, верить, молиться, стараться следовать заповедям – и хоть раз побывать в Оптиной пустыни.
Беседовал Сергей КЛЮЧНИКОВ